— Пожалуйста, скажи мне, как там Бэлла?

Зи указал пальцем прямо в грудь Фьюри:

— Тебе нужно проводить меньше времени в заботах о моей шеллан и больше времени интересоваться сохранностью собственной жалкой задницы, понимаешь меня?

Вздрогнув от боли, Фьюри зажмурил здоровый глаз. Брат попал в яблочко.

— Дерьмо! — прошептал Зи в тишине. — Просто… дерьмо!

— Ты абсолютно прав, — Фьюри заметил, что его рука сжимает книгу по огнестрельному оружию, и он заставил себя отпустить ее.

Как только прозвучал щелчок, Фьюри поднял взгляд. Зи водил большим пальцем по крышке своего мобильного.

— Тебя могли убить.

— Но не убили же.

— Слабое утешение. По крайней мере, для одного из нас. Что с твоим глазом? Док Ви спасла его?

— Не знаю.

Зи прошел к одному из окон. Отодвинув тяжелую бархатную занавеску, он пристально взглянул на террасу и бассейн. Напряжение на его изуродованном лице было очевидным: челюсти были сжаты, брови низко опущены. Странно… раньше именно Зи всегда был на грани разрушения. Теперь именно Фьюри балансировал на этом тонком, зыбком краю в никуда. Беспокоящийся — сам стал причиной проблем.

— Я буду в порядке, — солгал он, потянувшись за своим пакетиком с красным дымком, и свернутой бумагой. Он быстро скрутил одну толстую сигарету, прикурил ее, и тут же пришло фальшивое спокойствие, как будто его тело хорошо потренировалось. — Просто отсижусь сегодня дома.

Зи засмеялся, больше от грусти, чем от веселья.

— Они были правы.

— Кто?

— Месть — злобная стерва, — Зейдист сделал глубокий вдох, — Тебя убьют, и тогда я…

— Не убьют, — он снова затянулся, не желая обещать ничего кроме этого. — Теперь расскажи мне, пожалуйста, о Бэлле.

— Ей прописали постельный режим.

— О, Боже!

— Нет, она в порядке. — Зи потер свою стриженую голову. — Я имею в виду, что она не потеряла ребенка, и, если будет сохранять спокойствие, то не потеряет.

— Она в твоей комнате?

— Да. Я собирался взять ей что-нибудь поесть. Ей позволено вставать на час в день, но я не хочу давать ей предлог подниматься

— Я рад, что она…

— Черт возьми, брат! Так вот, каково тебе было?

Фьюри нахмурился и постучал косяком о пепельницу.

— Извини?

— В голове полный бардак. Что бы я ни делал — это кажется лишь отчасти реальным, из-за всей хрени, о которой я беспокоюсь.

— О Бэлле.

— Не только о ней, — глаза Зи, снова пожелтевшие от постепенного угасания злости, вперились в другой конец комнаты. — О тебе.

Фьюри проделал тщательную работу, поднося косяк ко рту и затягиваясь. Выдыхая дым, он подыскивал слова, чтобы успокоить своего близнеца.

И ничего не нашел.

— Роф хочет встретиться с нами, с наступлением ночи, — сказал Зи, посмотрев за окно, зная чертовски хорошо, что не дождется никаких серьезных заверений. — Со всеми.

— Хорошо.

Как только Зи ушел, Фьюри открыл книгу по огнестрельному оружию и достал оттуда рисунок, на котором он изобразил Бэллу. Он снова и снова водил большим пальцем по очертаниям ее щеки, пристально глядя на нее одним здоровым глазом. Тишина окружила его, сдавив ему грудь.

Принимая все во внимание, возможно, он уже упал с обрыва, уже скользил вниз по горе своего разрушения, налетая на валуны и деревья, ударяясь, ломая конечности. В ожидании смертельного удара.

Он затушил косяк. Падение по наклонной походило на влюбленность: оба процесса обнажают тебя догола и оставляют тебя таким, какой ты в глубине души.

И, по его ограниченному опыту, оба конечных результата были одинаково болезненными.

Джон уставился на лессера, который появился из ниоткуда, не в силах пошевелиться. Он ни разу не бывал в автомобильной аварии, но у него возникло ощущение, что именно так они и происходят. Ты едешь, и затем, внезапно, все о чем ты думал до пересечения, замирает, вытесняется столкновением и становится твоим единственным приоритетом.

Черт! Они действительно пахнут детской присыпкой.

И, к счастью, этот не был с пепельными волосами, и значит он новообращенный — единственная возможность выбраться живыми для него и его друзей.

Куин и Блэй встали перед Джоном, загораживая путь. Но потом второй лессер вышел из тени, и кусок оконной рамы занял место в его спрятанной руке. Он также был темноволосым.

Боже! Они были огромными.

Первый посмотрел на Джона.

— Лучше уходи, сынок. Тебе здесь не место.

Срань господня! Они не знали, что он был претрансом. Они думали, что он простой человек.

— Да, — сказал Куин, толкнув Джона в плечо. — Ты получил свой кошелек. Теперь убирайся отсюда, попрошайка.

Но он не мог оставить их…

— Я сказал, проваливай, черт возьми! — Куин с силой оттолкнул его, и Джон споткнулся о стопку рубероида.

Черт! Если он убежит, то будет трусом. Но если останется, то будет еще хуже. Ненавидя себя, он быстро сиганул к ЗироСам. Как последний идиот, он оставил рюкзак у Блэя, и поэтому не мог позвонить домой. И не похоже, что он мог тратить время на поиски одного из Братьев, на малейший шанс, что они охотятся где-то неподалеку. Лишь один человек мог бы помочь им.

У входа в клуб Джон подошел прямо к вышибале в начале очереди.

«Хекс. Мне необходимо увидеть Хекс. Пропустите меня».

— Что, черт возьми, ты делаешь, малыш? — сказал вышибала.

Джон произносил слово «Хекс» снова и снова, показывая ее имя знаками.

— Так, ты меня достал, — вышибала навис над Джоном. — Убирайся отсюда, или я позвоню твоим мамочке и папочке.

Смешки из очереди разъярили Джона. «Пожалуйста! Мне нужно увидеть Хекс».

Джон услышал отдаленный звук, который был либо звуком покарябанной машины, либо криком, и развернулся по направлению к нему, тяжелый вес Глока Блэя врезался ему в бедро.

Ни телефона, чтобы написать. Ни средств связи.

Но у него есть шесть свинцовых пуль в заднем кармане.

Джон побежал обратно, на стоянку, держась от параллельно припаркованных машин, тяжело дыша, работая ногами так быстро, как это возможно. В его голове стучал отбойный молоток, напряжение усилило боль настолько, что начало тошнить.

Черт! Блэй лежал на земле, а у него на груди сидел лессер, и оба боролись за обладание чем-то, похожим на нож с выкидным лезвием. Куин держал нож напротив другого убийцы, но, на взгляд Джона, силы были равны. Рано или поздно один из них…

Куин поймал лицом хук справа, опрокинувшись, вошел в пируэт, а в его голове все затанцевало, будто вращение волчка.

В это мгновенье что-то нашло на Джона, пришло из ниоткуда, прочно завладело им, будто в него вселился призрак. Древнее знание, какое приходит лишь с опытом, которое он не успел накопить за свои годы, переместило его руку глубоко в задний карман. Джон нащупал Глок, достал его и взял двумя руками.

В одно мгновение — он твердо взял оружие. Второй секундой Джон уже навел дуло на лессера, сражающегося с Блэем за лезвие. В третью — Джон нажал на курок… и проделал огроменную дыру в голове этого лессера. В четвертую — он развернулся к убийце, стоящем перед Куином и натягивающем на кулак кастет.

Хлоп!

Джон свалил этого лессера одним выстрелом в висок, черная кровь брызнула блестящим облаком. Существо рухнуло на колени и упало лицом вниз, прямо на Куина… который был слишком потрясен, чтобы сделать что-нибудь, кроме как столкнуть с себя тело.

Джон взглянул на Блэя. Парень в шоке уставился на него.

— Господи Иисусе… Джон!

Лессер около Куина испустил булькающий вздох, будто только что вскипевший кофейник.

Металл, подумал Джон. Ему нужно что-то металлическое. Ножа, которым боролся Блэй, нигде не было видно. Где его искать….

Рядом с ковшовым погрузчиком был разломанный ящик с кровельными гвоздями.

Джон подошел, взял один из кучи и приблизился к лессеру, лежащему возле Куина. Высоко подняв руки, Джон вложил весь свой вес и свой гнев в опускающееся острие, и в это мгновенье реальность ускользнула, словно песок: он держал в руках кинжал, не обрезок стали… он был большим, больше Куина и Блэя… и он делал это много, много раз.