Может, они забавы ради еще и Вольфганга Пака 60 похитили?

Она взглянула на своего пациента.

Закрыв глаза, он лежал на черных простынях под светом лампы на ночном столике, его тяжелые плечи едва виднелись из-под одеяла, а черные волосы разметались по подушке.

Дыхание было медленным и ровным, на лице играли краски, от лихорадки не осталось и следа. И хотя его брови были напряжены, а рот сжат в тонкую линию, он выглядел… выздоравливающим.

Что было невозможно, если только она не провалялась в отключке неделю.

Джейн встала, потянулась руками над головой и выгнула спину, разминая позвонки. Она бесшумно подошла и проверила пульс мужчины. Ровный. Сильный.

Святой ад. Все это было нелогично. Все. Пациенты с огнестрельным и ножевым ранениями, у которых дважды останавливалось сердце, а затем перенесшие открытую операцию, не восстанавливаются вот так просто. Никогда.

Вампир.

О, да прекрати.

Она взглянула на цифровые часы на тумбочке и увидела дату. Пятница. Пятница? Боже, была пятница, десять утра. Она оперировала его всего восемь часов назад, а он выглядел так, будто выздоравливал уже несколько недель.

Может, все это — сон. Может, она уснула в поезде, направляющемся до Манхэттена, и проснется, когда они подъедут к Перм Стэйшн. Она нервно рассмеется, выпьет чашку кофе и пойдет на собеседование в Колумбию, как и планировала, свалив все померещившееся на некачественную еду из автомата.

Она ждала. Надеялась, что проснется, когда поезд тряхнет на ухабе.

Но вместо этого, часы продолжали считать минуты.

Хорошо. Вернемся к мысли о том, что это кусачая реальность. Чувствуя себя абсолютно одинокой и до смерти запуганной, Джейн подошла к двери, дернула за ручку. Заперто. Сюрприз, сюрприз. Появился непреодолимый соблазн грохнуть по двери, но зачем? Никто с обратной стороны не собирался ее освобождать. Кроме того, ей не хотелось, чтобы кто-нибудь из них узнал, что она проснулась.

Место было надежно защищено: окна были оборудованы какими-то перегородками с другой стороны, и пластины располагались настолько плотно, что сквозь них не пробивался и луч дневного света. Дверь была явно непроходима. Стены — крепкими. Ни телефона, ни компьютера.

В шкафу была только черная одежда, здоровые сапоги и огнеупорный шкафчик. С замком.

Из ванной комнаты тоже бежать было некуда. Окон не было, вентиляционное отверстие, достаточно большое для того, чтобы в него протиснуться, отсутствовало.

Она вернулась обратно в комнату. Боже, это не спальня, а камера с матрасом.

И это был не сон.

Активизировались надпочечники 61 , а сердце бешено отплясывало в груди. Она напомнила себе, что ее должна искать полиция. Просто обязана. В больнице полно камер и различных систем безопасности, кто-то должен был видеть, как увозили ее и пациента. Кроме того, она пропустила собеседование, наверняка и по этому поводу возникнут вопросы.

Пытаясь взять себя в руки, Джейн закрылась в ванной комнате, замок в двери которой, разумеется, был вырезан. Воспользовавшись туалетом, она умылась и схватила полотенце, висевшее на двери. Зарывшись лицом в ткань, она почувствовала удивительный аромат, который заставил ее замереть. Это был запах пациента. Должно быть, он пользовался этим полотенцем, прежде чем вышел из дома и получил пулю в грудь.

Она закрыла глаза и глубоко вдохнула. Секс был первой и единственной мыслью, что пришла ей в голову. Боже, если бы этот аромат можно было разливать по бутылкам, законный доход этих мальчиков превосходил бы поступления от наркотиков и азартных игр.

Испытывая к себе отвращение, она отбросила полотенце, будто мусор, и вдруг заметила нечто блеснувшее возле унитаза. Наклонившись к мраморной плитке, она обнаружила на полу опасную бритву, очень старомодную, что напомнило ей о вестернах. Она подняла ее, посмотрела на блестящее лезвие.

Теперь у нее было отличное оружие, подумала она. Чертовски отличное оружие.

Она положила ее в карман своего белого халата, и услышала, как дверь в спальню открылась.

Она вышла из ванной, держа руку в кармане, а взгляд — бдительным. Вернулся Рэд Сокс, вместе с парой больших спортивных сумок. Груз не казался таким уж существенным, по крайней мере, не для парня его размеров, но он явно сгибался под его весом.

— Этого хватит для начала, — сказал он хриплым, усталым голосом, он произнес слово «начало» в классической Бостонской манере.

— Для начала чего?

— Его лечения.

— Прошу прощения?

Рэд Сокс нагнулся и открыл одну из сумок. Внутри были коробки с бинтами и марлевыми повязками. Латексные перчатки. Подкладное судно из сиреневого пластика. Баночки с таблетками.

— Он сказал, что тебе может понадобиться.

— Да что ты.

Провались все в ад. У нее не было никакого желания играть в доктора. Спасибо большое, ей хватало того, что она стала жертвой похищения.

Парень осторожно выпрямился, как будто у него кружилась голова. — Ты позаботишься о нем.

— Правда?

— Да. И, предвосхищая твой вопрос, отвечу: да, ты покинешь это место живой и невредимой.

— В случае если я окажу медицинскую помощь, да?

— В общем-то, да. Но я не переживаю. Ты бы сделала это в любом случае, так ведь?

Джейн посмотрела на парня. Большую часть его лица не было видно из-за бейсболки, но изгиб челюсти она узнала. И этот Бостонский акцент.

— Я тебя знаю? — спросила она.

— Это вряд ли.

В наступившей тишине, она изучала его взглядом врача. Цвет кожи был серым и явно нездоровым, его щеки впали, а руки дрожали. Он выглядел так, будто пару недель провел в запое, его шатало, и дыхание было сбивчивым. И что это за запах? Боже, он напомнил ей о ее бабушке: денатурированные духи и пудра для лица. Или… может, что-то другое, то, что напомнило ей о медицинской школе… Да, похоже на то. От него пахло формальдегидом, как на курсах по макроскопической анатомии человека.

Определенно, он был бледен, как труп. И ему явно до здоровья и бодрости было далеко. Она подумала, сможет ли она его вырубить.

Чувствуя бритву в кармане, она измерила расстояние между ними, и решила выждать. Даже с учетом его слабости, дверь была закрыта и заперта на замок. Если она нападет на него, то рискует получить травму или быть убитой, так и не добившись возможности хотя бы приблизиться к выходу. Лучший вариант — ждать рядом с дверным косяком, пока кто-нибудь не войдет. Ей необходим элемент неожиданности, иначе они наверняка управятся с ней.

Хотя, что она собирается делать, выбравшись из комнаты? Она была в большом доме? Маленьком? Возникло предчувствие, что эти Форт Ноксовские 62 игрушки на окнах, были здесь обыденным делом.

— Я хочу уйти.

Рэд Сокс вымученно вздохнул.

— Через пару дней ты вернешься к своей обычной жизни без каких-либо воспоминаний о том, что произошло.

— Да, верно. Похищение — прекрасный способ поладить с дамой.

— Сама увидишь. Или нет — уж как дела пойдут.

Рэд Сокс двинулся к постели, и чтобы не упасть по пути, он облокотился на письменный стол, затем на стену.

— Он выглядит лучше.

Ей хотелось заорать, чтобы он не приближался к ее пациенту.

— Ви? — Рэд Сокс осторожно присел на кровать. — Ви?

Глаза пациента открылись через мгновенье, уголок его рта дернулся.

— Коп.

Двое мужчин одновременно протянули друг другу руки. Наблюдая за ними, Джейн решила, что парни, должно быть, приходились друг другу братьями, хотя цвет их волос различался. Может, они просто были очень близкими друзьями? Или любовниками?

Взгляд пациента скользнул по ней, пробежал сверху вниз вдоль ее тела, как будто он проверял, не пострадала ли она. Потом он посмотрел на еду, к которой она не притронулась, нахмурился, явно не одобряя это.

— Дежа вю, разве нет? — прошептал Рэд Сокс пациенту. — Но тогда в кровати валялся я. Как теперь называть это? Может, не стоит больше выделываться по поводу всего этого дерьма с ранениями?